Кира Измайлова - Чудовища из Норвуда [litres]
– Они привыкли, – вздохнул Грегори. – И они еще помнят меня человеком.
– Вы все еще не сказали, что умудрились натворить, – напомнила я и крепче взялась за его локоть, чтобы не вязнуть в снегу. – Чем вы прогневили фею настолько, что она обратила вас в чудовище?
– Ха!.. – Он приостановился, взглянул в упор, потом перевел взгляд вниз, вздохнул и недолго думая взял меня за талию и без усилия пристроил у себя на сгибе локтя. Я невольно схватилась за его плечо, за густую гриву, и Грегори недовольно мотнул головой. – Не дергай меня за волосы, не выношу этого!
– Простите, сударь, это я от неожиданности, – повинилась я, но спрятала озябшие руки в густом меху. Хорошо ему зимой с такой шубой! А вот летом, надо думать, хозяин Норвуда страдает от жары. – Так все же, за что вас превратили в такое вот…
– Никто меня не превращал, – мрачно ответил Грегори. – Я сам всему виной. Фея… О, фея оказалась мудра! Сделай она меня монстром взмахом волшебной палочки или как уж там они колдуют, я бы мог преспокойно винить во всем ее злую волю, но она поступила куда проще.
– И как же?
– Начну издалека, – сказал он, помолчав немного и перехватив меня поудобнее. – В те времена фей было, может, столько же, сколько теперь, может, больше, ну или же они просто не скрывались. Одна такая не первый век была дружна с моей семьей. Уж не знаю, то ли она чем-то выручила моего предка, то ли он оказал ей некую услугу, главное, она была вхожа в наш дом, и ей всегда были рады. Ни одно событие, будь то помолвка, свадьба, праздник в честь рождения ребенка или похороны, не обходилось без нее.
– Сдается мне, только вы не были рады видеть ее, – осторожно заметила я.
– Не только, – серьезно ответил Грегори. – Моя мать терпеть не могла эту фею, уж не знаю, за что именно. Может быть, за то, что на свадьбе та предрекла, что у нее будет единственный сын, и вышло по-сказанному: после меня рождались еще дети, но не выжил ни один.
– Хорошенький свадебный дар, – пробормотала я. – Но вы сказали – единственный сын, а как же дочери?
– Родители тоже решили, что к девочкам обещание феи не относится. Но увы, рождались только мальчики. Кто умер еще в утробе матери, кто не прожил и дня… Так или иначе, но последние роды подкосили ее здоровье настолько, что вскоре она скончалась. – Грегори вскинул голову и жестом указал куда-то в глубь парка. – Там наша семейная усыпальница. Я редко хожу туда.
– Сколько же вам было лет, когда умерла ваша матушка? – спросила я.
– Целых двенадцать, – ответил он и фыркнул. – Мне, новорожденному, фея пообещала столько красоты, силы и здоровья и удачи, что хватило бы на целую армию. Богатством тоже не обделила, ну да я и без того ни в чем не знал нужды. Правда, все это она даровала мне с одним условием… и ты почти угадала его, когда сказала, что я похож на хищного зверя.
– И каким же?
– Она сказала – это я знаю со слов отца, – что у меня будет грация и ловкость пантеры, сила и красота тигра, царственность льва, их чутье, их живучесть…
– Кажется, теперь я понимаю, почему вы не любите кошек, – пробормотала я.
– Именно. Ко всем этим дарам прилагалось еще кое-что. – Он помолчал, потом продолжил: – Их жестокость. Было сказано, что если я не сумею обуздать себя, то рано или поздно стану зверем. Это произошло довольно-таки рано.
– Вы не показались мне жестоким, – серьезно сказала я. – Возможно, несколько необузданным и… хм… бесцеремонным, но не жестоким.
– Ты просто не знала меня в мои двадцать лет, – усмехнулся Грегори. – И благодари Создателя за то, что ты тогда не угодила мне в когти. Хотя… в те годы я прошел бы мимо тебя, и не заметив. К моим услугам были девушки куда красивее и знатнее…
– Спасибо, Создатель, – без тени иронии произнесла я. – И как же это случилось?
– Тебе в самом деле интересно? – глянул он на меня из-под густых бровей. – Если ты еще не замерзла, я расскажу. Не хочу говорить об этом в доме, там слишком много посторонних ушей.
– Думаю, слуги и сами знают вашу историю, – заметила я.
– Им известно далеко не все, – обронил Грегори. – Ну так?..
– Мне не холодно, – повторила я.
Когда еще удастся вызвать хозяина Норвуда на откровенность! И к слову, что это вдруг на него напало желание поговорить? Об этом я и спросила, а он ответил:
– Я думаю, ты сама поймешь. Уж поверь, причиной тому не внезапно возникшая симпатия!
– Вы по-прежнему мечтаете избавиться от меня?
– Уже меньше, – усмехнулся он. – Да и, поверь, можно сойти с ума от скуки, год за годом коротая в этом доме, только лишь со слугами, которые знают тебя наизусть, а ты – их. Тут хоть крестьянину неумытому будешь рад, хоть дерзкой девице, лишь бы было с кем словом перемолвиться, а то я уже забывать начал, как разговаривать по-человечески… – Грегори помолчал и добавил: – Тут уже очень давно никто не появлялся.
– Вот как, – сказала я, – ну что ж, тогда я вся внимание! Приятно слушать, как вы говорите не без любезности, а не рычите и не ругаетесь последними словами.
– Был год, когда я вообще не разговаривал, – сказал он, – даже со слугами. Нехороший год…
– Тот самый, в который вы сделались… чудовищем? – осторожно спросила я.
– Повторяю, я не сделался им, – покачал он большой головой. – Я всегда им был, только до поры до времени звериная сущность была сокрыта внутри. Но чем старше я становился, там сильнее она проявлялась… Тут фея не солгала… Думаю, ты представляешь, что такое единственный наследник?
– Пожалуй. Вы ведь сказали, что ни в чем не знали отказа.
– Именно так. О, меня обучили и манерам, и чужим языкам, и разным наукам, но это все не пошло мне впрок. – Грегори смотрел на падающий снег, запрокинув голову, и глаза у него мерцали кошачьим огнем. – Заниматься делами мне быстро прискучивало. Я любил охоту, балы и развлечения, а отец только посмеивался – мол, с возрастом я войду в ум. Но я не успел…
Я на всякий случай промолчала, не желая сбивать его с мысли.
– А еще я был жесток, – сказал он вдруг. – Мне ничего не стоило затравить соседских овец собаками, просто для забавы, чтобы посмотреть, как они мечутся, перепуганные насмерть. Заплатить за такое веселье я не отказывался, подумаешь, трата! Стрелять дичь ради забавы и бросать подранков – сущая чепуха!
– Кошки любят играть с добычей, – вставила я словечко.
– Именно. – Грегори скосил на меня глаза. – Еще я очень любил позабавиться с девицами, а моя свита была мне под стать. Я имею в виду, они тоже не отказывались принять участие в таком развлечении…
– Тогда я снова возблагодарю Создателя за то, что вы не можете проехать мимо моих племянниц и пошутить с ними таким вот образом, – сказала я.
![Кира Измайлова - С феями шутки плохи [litres]](/uploads/posts/books/41582/41582.jpg)
